Доведись нам с ним сойтись в приватной беседе - уверен, что Федор Михайлович вызвал бы во мне приступ агрессии, заставляющей отступать даже разум. Впрочем, в этом отнюдь не он из нас двоих виноват.
Редкий случай, когда его литературный дар масштаба гения мне очевиден, и при этом - глубоко чужд.
